Кузнец бусыгин. Восхождение к рекорду

Цирульников, Кузнец Бусыгин и другие: [к 80-летию Горьковского автозавода] / А. Цирульников // Нижегородский рабочий№2 февр. (№ 15). - С. 9

Кузнец Бусыгин и другие

К 80-летию Горьковского автозавода

2012-й - год 80-летия Горьковского автозавода. Среди его первостроителей и первых ударников производства был Алек­сандр Харитонович Бусы­гин, отковавший свою ра­бочую славу в цехе тяже­лых паровых молотов в середине 1930-х годов.

ДАЛИ ЖАРУ АМЕРИКАНЦАМ

Александр Харитонович смеётся:

А чего тут вспоминать? Что­бы вспоминать, надо забыть, а мне забыть не дают: скоро пол­века будет, как об этом расска­зываю... Я на строительство Автозавода из ветлужских лесов пришел. Молодой был, силь­ный и дремучий, как медведь. Строили мы завод и себя стро­или вместе с ним. Очень нам хотелось скорее начать делать свои отечественные автомаши­ны. Вот и торопились: «Дадим в семнадцать месяцев респуб­лике завод!» И дали. А кому на нем работать? Кто имеет опыт делать машины? Со стройки пришли и стали учиться. Кузне­цы были нужны. Пошел в куз­нецы. Приходилось мне одному на трех молотах смену стоять. На одном ступицу ковал, на дру­гом - коронку, а после трех ча­сов работы переходил на колен­чатый вал. А летом вышло так, что я на всю кузницу один остал­ся: кто-то уволился, кто-то забо­лел, кто-то был в отпуске. Валы срочно понадобились. Я за сме­ну 400 валов дал. А старший ма­стер Александр Матвеевич Ла­пин говорит: «Вот еще бы 25 ва­лов, и как раз бы ты норму сде­лал, какая дана для освоения производства...» А мы с под­ручным на другой день отковали 600. Лапин прикинул и говорит: «Дай, Сашок, еще 25 валов, и это будет американская расчет­ная техническая норма. Больше они не делают...»

На третий день мы 901 вал отбили. Лапин подходит, смотрит на пресс, а там счетчик. Я ему: «Матвеич, сколько и куда еще не хватает?» А он смеется: «А ну тебя к черту, медведь!» Мах­нул рукой и побежал. А потом пошло - 1001 вал, 1010 и боль­ше, больше...

В Москву меня пригласили на совещание ударников. Сталин и Сергей Орджоникидзе стали рас­спрашивать: что мешает еще лучше работать? Я говорю: печь нагрева не дает... Приехал до­мой, гляжу, а печи нет, вся разо­брана: реконструкция! Через не­делю печь пустили - тридцать шесть метров длиной, тридцать шесть форсунок вместо двенадцати. Вот эта печь грела так гре­ла! У старой печи расчет был американский: станешь бы­стрее работать, металл идет хо­лодный. Двадцать два удара я клал на вал. Валы-то мои лег­че ваших, но вам надо девять ударов положить, а мне - двад­цать два. Так что тут еще посчи­тать нужно, кто из нас быстрее управляется. Вот когда печь пе­ределали, тогда и я стал в де­вять ударов работать. Эта техно­логия сохранилась по сегодняш­ний день. А как в девять ударов дело пошло, так началась у нас с кузнецом Фаустовым схватка настоящая. Оба молодые были, никто уступать не хотел. Эх, и поработал бы я с вами, ребя­та, - на вашей печи, на вашем молоте да на ваших валах! Чтоб разом покончить все разговоры, кому трудней да кому легче было и есть! Да всякому овощу - свое время, силы уже не те... А за рекорд ваш - спасибо!..

ПОЗДРАВЛЯЛИ НА ПАРУ С ЧКАЛОВЫМ

Однажды Александру Харитоновичу довелось встретиться с Валерием Павловичем Чкало­вым.

В 30-е годы в Москве начались регулярные телевизионные про­граммы. Конечно, технически все это было весьма примитив­но, но тем не менее горьковча­не могли видеть передачи из мо­сковской студии. Дома телеви­зоров еще ни у кого не было, а кое-где в общественных местах они работали, правда, мало чем были похожи на современные приемники изображения и зву­ка.

Во Дворце культуры имени, что в Канавинском районе, сотни горожан по оче­реди подходили к видеоприбору и, заглядывая в глазок его, смо­трели на экране трансляцию из столицы. А в студии, в Москве, в это время находились прослав­ленные земляки - летчик Вале­рий Павлович Чкалов и кузнец автозавода Александр Харито­нович Бусыгин.

У меня была возможность рас­спросить о той телепередаче са­мого Бусыгина. Он вспомнил, что она состоялась сразу после перелета Чкалова и его экипа­жа из Москвы на остров Удд. И три Героя Советского Союза в июльский день 1936 года были приглашены на телевидение, Бусыгин должен был поздрав­лять Чкалова и его товарищей Байдукова и Белякова от име­ни рабочего класса города Горь­кого. Александр Харитонович, смеясь, рассказывал, как всем участникам программы в гри­мерной покрыли лица белой краской, а губы намазали зе­леной помадой, глаза же густо подвели черным цветом.

Все мы были люди не роб­кого десятка, но после того как с нами проделали такую проце­дуру, чувствовали себя дале­ко не в своей тарелке, - вспо­минал Бусыгин. - Притихли и оробели. А шутить стали, когда передача закончилась и надо было смывать с лица весь этот грим...

Все дело в том, что телека­меры в ту пору работали на фотоэлементах и часто «ка­призничали»: искажали цвет, а иной оттенок и вовсе не вос­принимали. Например, были совершенно не чувствительны к красному цвету. Именно по­этому всех выступавших подвергали столь суровому гриму: надо было «убрать» с лица все красное или похожее на крас­ное. Приходилось гримировать и одежду, и предметы, которые надо было показать, а то не­редко были случаи, когда ка­меры «не брали» их цвет и они прямо-таки исчезали на экра­не. Случалось, появлялась го­лова человека, было видно, как он жестикулирует кистя­ми рук, а больше ничего нет. Все остальное словно раство­рилось. При этом нужно иметь в виду, что весь этот грим слу­жил для того, чтобы получить на экране черно-белую кар­тинку, ни о каком изображе­нии в цвете речь еще не шла...

ПЕРВАЯ ПОЛУТОРКА

Перед Главной проходной Горьковского автозавода в не­большом скверике на поста­менте стоит грузовая маши­на. На табличке вместо номе­ра цифры: 1932, а на пьедеста­ле выбито название автомоби­ля - ГАЗ-АА.

В январе 2012 года автозаводу в Нижнем Новгороде исполни­лось 80 лет. Он начал работать в первый день 1932 года. Город тогда назывался, как сейчас, Нижний Новгород, соответствен­но завод был Нижегородским, сокращенное название - НАЗ, а первые машины звались «НАЗами», «назиками». И толь­ко в октябре 1932 года, когда го­род стал Горьким, машины ста­ли «ГАЗами», «газиками».

29 января 1932 года в 19 ча­сов 15 минут произошло исто­рическое событие, о котором газеты сообщали так: «Насту­пил торжественный момент. Включили конвейер, на нем поплыла первая рама грузо­вика, далее мотор и кабина... Поскольку от поставщика пока не поступило листовой стали, кабину изготовили из фанеры... Под аплодисменты и кри­ки «ура», под звуки заводской сирены сошел первый полуторатонный грузовой автомо­биль НАЗ-АА».

31 января была изготовлена 25-я такая машина. На следу­ющий день полуторки впервые появились на улицах. Они ехали с автозавода в Нижегородский кремль, чтобы на них поглядели делегаты 3-й краевой партий­ной конференции. Десятки ма­шин, сминая снежок, колонной двигались от Главной проходной через весь город. Люди на обо­чинах и тротуарах останавли­вались и махали руками, мальчишки гурьбой бежали вслед за машинами, старухи крести­лись... Многие видели маши­ны впервые. В кремле делега­там партконференции сообщи­ли о прибытии «назиков», в зале раздалась овация. Все заспеши­ли на улицу и группами обсту­пили каждую машину. Шоферы и конструкторы давали поясне­ния, отвечали на многочислен­ные вопросы. Интерес и радость людей были понятны: есть первые автозаводские грузовики, в которых так нуждались стройки социализма, заводы, колхозы!

В тот же день другая партия машин на платформах по же­лезной дороге была отправле­на в Москву - на XVII партий­ную конференцию ВКП(б), что­бы их могли осмотреть ее деле­гаты. Это было событие всесо­юзного значения, страна при­ветствовала рождение первых отечественных грузовых авто­мобилей, предназначенных для массового производства. По­жалуй, ни одна новая автома­шина потом не была встрече­на с таким общенародным ра­душием, как эти грузовики «назики»...

В июле 1932 года полутор­ки выдержали серьезный эк­замен: в испытательном про­беге успешно преодолели рас­стояние в 3200 километров по маршруту Нижний Новго­род - Москва - Псков - Ви­тебск - Смоленск - Новгород - Москва - Псков - Витебск - Смоленск - Нижний Новго­род и вернулись в хорошем состоянии, снискав славу добро­качественных и надежных ма­шин.

Впереди у этих машин была большая, сложная и прекрас­ная жизнь, дороги новостро­ек и бездорожье войны, уборка урожая на колхозных и совхоз­ных полях.

Александр ЦИРУЛЬНИКОВ, novosti @ *****

Фото Нисона КАПЕЛЮША.

Ошибка Lua в Модуль:CategoryForProfession на строке 52: attempt to index field "wikibase" (a nil value).

Александр Харитонович Бусыгин
Ошибка создания миниатюры: Файл не найден
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Имя при рождении:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Род деятельности:
Дата рождения:
Гражданство:	СССР 22x20px СССР
Подданство:	Российская империя 22x20px Российская империя
Страна:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дата смерти:
Отец:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Мать:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Супруг:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Супруга:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Дети:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Награды и премии:
Автограф:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Сайт:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Разное:	Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
Ошибка Lua в Модуль:Wikidata на строке 170: attempt to index field "wikibase" (a nil value).
[[Ошибка Lua в Модуль:Wikidata/Interproject на строке 17: attempt to index field "wikibase" (a nil value). |Произведения]] в Викитеке

Алекса́ндр Харито́нович Бусы́гин (28 мая [10 июня ] - 19 февраля ) - кузнец Горьковского автомобильного завода , зачинатель стахановского движения в машиностроении . Герой Социалистического Труда (1975).

Биография

Даже Всесоюзное движение новаторов некоторое время носило название стахановско-бусыгинского . Слава о чудо-кузнеце дошла до Америки . Американские представители передали ему приглашение Форда на завод в Детройт , обещая платить золотом , на что Бусыгин ответил:

«Передайте Форду, что для нас Родина дороже золота».

В 1935 году Бусыгин участвовал во Всесоюзном совещании стахановцев, делегировался на XVIII съезд ВКП(б) , позднее дважды стал депутатом Верховного Совета СССР (депутат Совета Союза от Горьковской области - 1-й созыв, 1937-1946 ; 2-й созыв, 1946-1950 ). Окончил Промышленную академию в Москве. Член ВКП(б) /КПСС с 1938 года .

Вся жизнь А. Х. Бусыгина была неразрывно связана с Горьковским автомобильным заводом: он работал начальником каркасного цеха, начальником участка кузнечного цеха, начальником кузнечного цеха, начальником ремонтно-механического участка. За ударный труд награждён орденами Трудового Красного Знамени , Красной Звезды и многими медалями.

Последние годы жизни А. Х. Бусыгин посвятил общественной деятельности и воспитанию молодых рабочих. Персональный пенсионер союзного значения.

Звание «Почётный гражданин города Горького» А. Х. Бусыгину присвоено решением Горьковского городского Совета депутатов трудящихся от 17 июня 1976 года .

Награды и звания

• 2 ордена Ленина (1935, 1975)
• медали

Сочинения

• «Жизнь моя и моих друзей» (Москва, 1938 год)

Память

• Именем А. Х. Бусыгина назван проспект Автозаводского района города Нижний Новгород
• Именем А. Х. Бусыгина названа улица в городе Новосибирск
• 28 февраля 2007 года на проспекте Октября у Дома ветеранов «ГАЗа» состоялось торжественное открытие памятника А. Х. Бусыгину
• мемориальная доска на доме, где жил А. Х. Бусыгин

Напишите отзыв о статье "Бусыгин, Александр Харитонович"

Примечания

Ссылки

• 15px . Сайт «Герои Страны ».

Просмотр этого шаблона Движения Ударники труда

Отрывок, характеризующий Бусыгин, Александр Харитонович

Её сердце тихо остановилось... А исстрадавшаяся душа свободно улетала туда, где никто уже не мог причинять ей боли. Милая, добрая девочка ушла, так и не узнав, какой чудесной и радостной могла быть её оборванная, непрожитая жизнь... скольких хороших людей мог осчастливить её Дар... какой высокой и светлой могла быть её непознанная любовь... и как звонко и счастливо могли звучать голоса её не родившихся в этой жизни детей...
Успокоившееся в смерти лицо Дамианы разгладилось, и она казалась просто спящей, такой чистой и красивой была теперь... Горько рыдая, я опустилась на грубое сидение рядом с её опустевшим телом... Сердце стыло от горечи и обиды за её невинную, оборванную жизнь... А где-то очень глубоко в душе поднималась лютая ненависть, грозясь вырваться наружу, и смести с лица Земли весь этот преступный, ужасающий мир...
Наконец, как-то собравшись, я ещё раз взглянула на храбрую девочку-ребёнка, мысленно желая ей покоя и счастья в её новом мире, и тихо вышла за дверь...
Увиденный ужас парализовал сознание, лишая желания исследовать папский подвал дальше... грозясь обрушить на меня чьё-то очередное страдание, которое могло оказаться ещё страшней. Собираясь уже уйти наверх, я вдруг неожиданно почувствовала слабый, но очень упорный зов. Удивлённо прислушиваясь, я, наконец, поняла, что меня зовут отсюда же, из этого же подвала. И тут же, забыв все прежние страхи, решила проверить.
Зов повторялся, пока я не подошла прямо к двери, из которой он шёл...
Келья была пустой и влажной, без какого-либо освещения. А в самом её углу, на соломе сидел человек. Подойдя к нему ближе, я неожиданно вскрикнула – это был мой старый знакомый, кардинал Мороне... Его гордое лицо, на сей раз, краснело ссадинами, и, было видно, что кардинал страдал.
– О, я очень рада, что вы живы!.. Здравствуйте монсеньёр! Вы ли пытались звать меня?
Он чуть приподнялся, поморщившись от боли, и очень серьёзно произнёс:
– Да мадонна. Я давно зову вас, но вы почему-то не слышали. Хотя находились совсем рядом.
– Я помогала хорошей девочке проститься с нашим жестоким миром... – печально ответила я. – Зачем я нужна вам, ваше преосвященство? Могу ли я помочь вам?..
– Речь не обо мне, мадонна. Скажите, вашу дочь зовут Анна, не так ли?
Стены комнаты закачались... Анна!!! Господи, только не Анна!.. Я схватилась за какой-то выступающий угол, чтобы не упасть.
– Говорите, монсеньёр... Вы правы, мою дочь зовут Анна.
Мой мир рушился, даже ещё не узнав причины случившегося... Достаточно было уже того, что Караффа упоминал о моей бедной девочке. Ожидать от этого чего-то доброго не было ни какой надежды.
– Когда прошлой ночью Папа «занимался» мною в этом же подвале, человек сообщил ему, что ваша дочь покинула монастырь... И Караффа почему-то был этим очень доволен. Вот поэтому-то я и решил как-то вам сообщить эту новость. Ведь его радость, как я понял, приносит всем только несчастья? Я не ошибся, мадонна?..
– Нет... Вы правы, ваше преосвященство. Сказал ли он что-либо ещё? Даже какую-то мелочь, которая могла бы помочь мне?
В надежде получить хотя бы малейшее «дополнение», спросила я. Но Мороне лишь отрицательно покачал головой...
– Сожалею, мадонна. Он лишь сказал, что вы сильно ошибались, и что любовь никому ещё не приносила добра. Если это о чём-то вам говорит, Изидора.
Я лишь кивнула, стараясь собрать свои разлетающиеся в панике мысли. И пытаясь не показать Мороне, насколько потрясла меня сказанная им новость, как можно спокойнее произнесла:
– Разрешите ли подлечить вас, монсеньёр? Мне кажется, вам опять не помешает моя «ведьмина» помощь. И благодарю вас за весть... Даже за плохую. Всегда ведь лучше заранее знать планы врага, даже самые худшие, не так ли?..
Мороне внимательно всматривался мне в глаза, мучительно стараясь найти в них ответ на какой-то важный для него вопрос. Но моя душа закрылась от мира, чтобы не заболеть... чтобы выстоять предстоящее испытание... И кардинала встречал теперь лишь заученный «светский» взгляд, не позволявший проникнуть в мою застывшую в ужасе душу...
– Неужели вы боитесь, мадонна? – тихо спросил Мороне. – Вы ведь тысячу раз сильнее его! Почему вы его боитесь?!..
– Он имеет что-то, с чем я пока не в силах бороться... И пока не в силах его убить. О, поверьте мне, ваше преосвященство, если б я только нашла ключ к этой ядовитой гадюке!.. – и, опомнившись, тут же опять предложила: – Позвольте мне всё же заняться вами? Я облегчу вашу боль.
Но кардинал, с улыбкой, отказался.
– Завтра я уже буду в другом, более спокойном месте. И надеюсь, Караффа обо мне на время забудет. Ну, а как же вы, мадонна? Что же станет с вами? Я не могу помочь вам из заключения, но мои друзья достаточно влиятельны. Могу ли я быть полезным вам?
– Благодарю вас, монсеньёр, за вашу заботу. Но я не питаю напрасных надежд, надеясь отсюда выйти... Он никогда не отпустит меня... Ни мою бедную дочь. Я живу, чтобы его уничтожить. Ему не должно быть места среди людей.
– Жаль, что я не узнал вас раньше, Изидора. Возможно, мы бы стали добрыми друзьями. А теперь прощайте. Вам нельзя здесь оставаться. Папа обязательно явится пожелать мне «удачи». Вам ни к чему с ним здесь встречаться. Сберегите вашу дочь, мадонна... И не сдавайтесь Караффе. Бог да пребудет с вами!
– О каком Боге вы говорите, монсеньёр? – грустно спросила я.
– Наверняка, уж не о том, которому молится Караффа!.. – улыбнулся на прощание Мороне.
Я ещё мгновение постояла, стараясь запомнить в своей душе образ этого чудесного человека, и махнув на прощание рукой, вышла в коридор.
Небо развёрзлось шквалом тревоги, паники и страха!.. Где находилась сейчас моя храбрая, одинокая девочка?! Что побудило её покинуть Мэтэору?.. На мои настойчивые призывы Анна почему-то не отвечала, хотя я знала, что она меня слышит. Это вселяло ещё большую тревогу, и я лишь из последних сил держалась, чтобы не поддаваться сжигавшей душу панике, так как знала – Караффа непременно воспользуется любой моей слабостью. И тогда мне придётся проиграть, ещё даже не начав сопротивляться...
Уединившись в «своих» покоях, я «зализывала» старые раны, даже не надеясь, что они когда-либо заживут, а просто стараясь быть как можно сильней и спокойнее на случай любой возможности начать войну с Караффой... На чудо надеяться смысла не было, так как я прекрасно знала – в нашем случае чудес не предвиделось... Всё, что произойдёт, я должна буду сделать только сама.

Непривычно рано шел в этот день Александр Бусыгин на завод. Смена начиналась в восемь утра, но не было еще и семи. Впрочем, он ничуть не удивился, когда еще издали увидел у проходной и ребят своей бригады. Они о чем-то жарко спорили, отчаянно жестикулируя.
«Не идут в цех - меня дожидаются,- отметил он.- Волнуются парни. Вон как руками размахивают». Да, что говорить, у него тоже душа не на месте: как-то они сработают сегодня - выдержат ли взятый темп?
Над заводскими воротами алело огромное полотнище: «Бригада кузнеца Бусыгина установила рекорд!»
Да, они установили рекорд: отковали 966 коленчатых валов вместо 675 по норме. Вчера, лишь только он закончил работу, подбежал к нему сменщик, радостно хлопнул по плечу: «Сашка, черт, да знаешь ли ты, сколько наковал?! Взгляни на прибор!» А ему и самому очень хотелось броситься к прибору у молота, где отмечалось количество изготовленных деталей. Но он за всю смену ни разу на него не глянул. Даже в перерыве не подошел к нему. И ребятам запретил смотреть: нечего бегать - работать надо! Это он так говорил, а на самом деле опасался, что вдруг мало наковали, и тогда это не воодушевит, а наоборот - расстроит и расслабит ребят, остудит их пыл. Его самого немало обеспокоило поведение начальства: в самый разгар работы он увидел, как к прибору подошел мастер Лапин и, круто повернувшись, почему-то быстро исчез. Вскоре он вернулся, но уже не один, а с начальником кузни Соколинским - оба постояли у прибора, покачали странновато как-то головами и ушли, даже не глянув в сторону Бусыгина. Он тревожно глянул им вслед: иль даже в норму не укладывается? И прибавил темп.
А после смены их окружило множество народу. Речи произносились. Его, Бусыгина, называли заводским Стахановым! Да, это было вчера. А сегодня они решили добиться нового рекорда.
Завидев Бусыгина, кузнецы побросали недокуренные папиросы, окружили своего бригадира.
- Ну что, Харитоныч? Договорился? Добро получил?
- А Борис Яковлевич как? Одобрил? Бусыгин улыбнулся:
- Порядок, ребята. Пошли в кузню. По дороге расскажу.
- Слышь, Харитоныч, а я так считаю,- горячился один из парней.- Надо нам не с восьми, а с шести утра работать. И пару часиков еще после смены прихватить. Вот тогда и выйдем на новый рекорд!
Кто-то хохотнул, кто-то возмутился, но некоторые были вроде бы и непрочь поддержать предложение прыткого парня.
- Нет, ребята, так рекорды не ставят. Работать мы будем положенное время. Рекордов умом и сноровкой надо добиваться.
- А как же Стаханов?
- Стаханов тоже не просто «вкалывал», а рубал уголек с соображением. Об этом вчера и Борис Яковлевич говорил, и Тюрин, парторг наш.
Вчера, сразу же после рекорда, цеховое начальство долго беседовало с Бусыгиным. Начальник кузницы Б. Я. Соколинский, парторг Н. Г. Тюрин, предцехкома С. И. Музыченко, технолог В. Н. Глушков и рабочий А. X. Бусыгин вместе думали, как вывести кузницу из прорыва: она не справлялась с производственными заданиями, задерживала механические цеха, те простаивали - срывался план выпуска автомобилей. Пришли к единому мнению, что нужен новый рекорд: он всем докажет, что вчерашнее достижение Бусыгина - не случайность, что есть множество неиспользованных резервов; он будет тем ориентиром, на который станут равняться вдохновленные достижением передовиков все кузнецы, все рабочие автозавода.
- Давайте так сделаем,- предложил парторг Н. Г. Тюрин.- У каждого молота поместим дощечки, а на них напишем цифры: сверху - задание на день, ниже - сколько кузнец дал слово отковать заготовок и сколько он выдал их в смену. Пусть все видят, кто как работает.
- Дельно,- одобрил Бусыгин.
Начальник кузницы Борис Яковлевич Соколинский обещал подготовить к началу смену все штампы, печь, металл - создать условия для успешной работы.
И вот кузнецы идут на смену. Ярко светит сентябрьское солнце. Уже несколько дней стояла необычно теплая погода.
- Да, ребята, жарко будет сегодня,- сказал Бусыгин.
- Нам ли, ковалям, жары бояться! - засмеялся кто-то из бригады. Но остальные не поддержали шутки. Шагали молча. Сосредоточенно. Все мыслями были уже там, в цехе - у нагревательных печей и молотов.
В цехе было непривычно тихо. Лишь хлопотали у молота наладчики. Бусыгин полной грудью вдохнул знакомый с детства воздух: так же вот окалиной, дымом и металлом пахло в сельской кузнице. Пять лет назад оставил он родную деревеньку Каливатовку, затерявшуюся в ветлужских лесах, и приехал на строительство Нижегородского автогиганта. Не умел он ни писать, ни читать. Взял у десятника топор и пошел строить поликлинику, жилые дома будущего Соцгорода и заводские цехи. Что другое, а плотничать он умел - у человека, выросшего среди лесов, руки всегда привычны к топору и пиле. Всякое дело, за которое брался, любил он выполнять на совесть.
Протяжно просипел гудок. Рабочий день начался. Александр натянул на голову круглую шапочку, подвязал потуже кожаный фартук, заткнул уши комочками ваты и, надевая защитные очки, кивнул подручному. Тот ловко подал клещами алый брусок металла на штамп наковальни. Бусыгин быстро взглянул на пышущий зноем брусок: хорошо ли лег? - и нажал ногой педаль. Многопудовая «баба» сорвалась с упора - от тяжелого, гулкого удара вздрогнул пол. Несмотря на вату, заложило в ушах. Ничего, дело привычное.
Вниз-вверх снует увесистая «баба». Движения Бусыгина несуетливы, спокойны, уверенны. Со стороны посмотреть - неторопливо работает кузнец.
- Смелее, Саша, чо медлишь?
Кто это крикнул? Ишь, торопыга,- быстрее ему надо. Нет, поспешишь - людей насмешишь. Тут вначале примериться надо.
Проверить в деле молот, сальники, штамп. Главное - взять ритм, чтобы вся бригада работала слаженно, как один человек. А когда все войдут во вкус работы, когда каждый без слов начнет предугадывать движения другого, не будет отставать,- вот тогда ритм можно и ускорить.
Скупы и расчетливы движения кузнеца. По-рабочему осанисто стоит он перед грохающим молотом. Мерцающий цвет раскаленного металла с давних пор ему по душе. В своей Каливатовке Бусыгин работал в кулацкой кузнице. И вот снова - после пуска завода - он вернулся к полюбившемуся ремеслу. Не на кулака работает - на себя, на весь народ. Но не сразу встал он к агрегату. Вначале был смазчиком ковочных машин. Потом окончил курсы. Отлично сдал государственный технический экзамен и получил квалификацию кузнеца. И только после этого был допущен к молоту. Тут тебе не деревенская кузня. И не молот на деревянной ручке. Тут молотобойцу технические знания нужны.
Бусыгин искоса окинул ребят взглядом. Все заняты делом. И все одновременно не спускают с него глаз. Улыбнулся кузнец: не терпится им прибавить темп. Что ж, правильно, ритм взят - давайте-ка ускорим дело чуток. Нет, не с рывка - постепенно ускорять надо.
Вновь тяжеловесная «баба» срывается с упора. Бусыгин переворачивает начерно отформованную деталь. Удар! Еще удар! Все чеканнее очертания детали. И вот уже алый брусок металла превратился в коленчатый вал. Но он даже не успел поблекнуть, потускнеть - огонь все еще пышет из его чрева.
«Куй железо, пока горячо»,- вспоминается Бусыгину старая народная мудрость, непреложное правило кузнецов всех времен. Правильная поговорка. И не только к металлу применима. Вон как ребята в бригаде загорелись делом. И нельзя, никак нельзя остудить их неудачей. Они - как тот же металл: недогреешь брусок - и он потеряет ковкость, перегреешь - еще хуже: заготовка станет зернистой, ломкой, в брак пойдет. Нет, на неудачу он, кузнец, не имеет права. Сегодня бригада должна перекрыть вчерашний рекорд. А успех вдохновит ребят на новые рекорды. Это точно.
Нагревательная печь отбрасывает багровые всполохи огня. Пышут зноем вытянутые из огненного жерла заготовки - алые бруски металла. Работает Бусыгин. Задача кузнеца - не только отковать добротную деталь, но и добиться того, чтобы все члены бригады работали как единый слаженный механизм - наргевалыцик и подносчик, кузнец и подручный, прессовщик и правильщик... Чтобы каждый знал свое место в технологической цепочке. Чувствовал ответственность за свою работу. И за результаты труда всей бригады. Ну, что ж, ребятки, поднажмем!
Словно факел перелетает алый брусок металла из клещей в клещи - от печи к молоту, от молота к прессу. Жарко. Кузница - она и есть кузница: жар, закопченные стены и пролеты, горячий, едкий запах дыма и увесистые удары холодного металла по раскаленному.
Сноровисто работает Бусыгин. Наращивает темп. Посмотрели бы на него сейчас односельчане-каливатовцы! А что, он, Бусыгин, здесь, на автогиганте, человеком стал - настоящим современным рабочим: грамотным, опытным, не одну машину освоил - и ковку ступиц, и шестерен, и этих вот коленчатых валов. Кузнец-универсал! И не случайно, когда в кузнице создалось тяжелое положение, именно к нему пришли за помощью.
В начале августа он, Бусыгин, ушел в отпуск. А в конце месяца по графику дали отпуск и его другу, тоже кузнецу-универсалу Степану Фаустову. Тогда-то и пришел на квартиру к Бусыгину мастер Лапин:- сообщил, что кузница в прорыве, и просил выйти на работу. Бусыгина не стоило уговаривать: надо - значит надо, и он прервал отпуск. Такой уж он человек - никогда не ставил личное выше общественного, никогда не избегал трудностей, не стремился к легкому, беспечальному существованию, не искал проторенных путей. Его труд, поступки, вся его жизнь безраздельно принадлежат заводу.
Прервал он отпуск и пришел в цех 27 августа. В тог же день отковал за смену 440 ступиц при норме 315 штук. Появился задел ступиц, но не стало хватать коленчатых валов. Взялся за валы. Иногда вместе с товарищами даже после смены оставался.
Словом, вкалывал. А тут как раз забойщик шахты «Центральная - Ирмино» Алексей Стаханов нарубил за смену 102 тонны угля - в 14 раз перекрыл обычные нормы. Вот это поработал человек! Как не позавидовать! И как не попробовать сделать то же на своем рабочем месте! Только вкалывать мало, надо с умом к делу подойти. Как Алексей Стаханов. Что сделал шахтер? По-новому организовал свой труд: раньше он полсмены орудовал отбойным молотком и полсмены крепил шахту, теперь он стал всю смену рубить уголь, а шахту за ним крепили подсобные рабочие. Головой поработал человек! А кузнецы что - лыком шиты? Или напрасно учились они в кружках техническим знаниям?
Бусыгин от имени членов своей бригады высказал предложения, претворение в жизнь которых могло поднять производительность труда. Главное - заготовки должны поступать бесперебойно. Неплохо бы устранить существующую обезличку, то есть закрепить агрегаты за конкретными бригадами. И еще: надо так организовать труд кузнецов, чтобы они имели возможность начинать работу сразу с гудком. Кузнецы приходят к своим молотам ровно в восемь часов утра, но к выпуску продукций приступают только через полчаса - эти тридцать минут тратятся на подготовку оборудования. Почему бы наладчикам не приходить в цех пораньше и не осмотреть оборудование до гудка? Тогда бы кузнецы не теряли понапрасну минуты драгоценного рабочего времени. Покритиковал Бусыгин и специалистов цеха, которые могли бы больше уделить внимания малой механизации, совершенствованию оборудования и инструмента. Бригада, в свою очередь, приняла бы обязательства поднять выработку, крепить производственную дисциплину и до минимума сократить перекуры. Не последнее дело - совершенствование приемов нагрева и штамповки металла.
Сдерживало кузнецов американское оборудование. Он, Бусыгин, взялся бы ковать по 150 коленчатых валов в час, но нагревательная печь могла выдать только какую-то сотню. Вот и развернись тут! Кузнецы рискнули реконструировать печь. Результат: она стала «поспевать» за возросшими темпами. Так-то вот - думать надо! И рабочие перестали считать неприкосновенной заморскую технику - начали «впрягать» ее в свою, советскую упряжку. Большую помощь им в этом оказывал начальник кузницы Соколинский. Он - человек толковый, в Москве Высшее техническое училище окончил. В Америке на автомобильных заводах Форда практику проходил. Это он, прочитав о рекорде Алексея Стаханова, пришел в бригаду с газетой: дескать, а вы, кузнецы, разве не в силах поставить рекорд, разве не можете сломать старые технические нормы?
Гулкая дробь отбойного молота Алексея Стаханова, прозвучавшая в недрах донецкой шахты, раскатилась по всей стране. Всколыхнула она и Бусыгина. И первое, что подумалось, так это то, что у них со Стахановым родственные профессии. На это же полушутливо намекнул и Борис Яковлевич:
- Вы же, товарищи, все молотобойцы! У Стаханова - отбойный молоток. А у вас - вон какие молоты. Агрегаты!
Соколинский сдержал свое слово - всех цеховых специалистов привлек к созданию надлежащих условий кузнецам для работы.
...Кончилась смена. Ребята затолпились у прибора: сколько они там наработали? Бусыгину тоже очень хотелось броситься к ним, но он сдержал себя: неторопливо вынул вату из ушей, снял очки - и только после этого вразвалочку подошел к своим товарищам:
- Ну, бравы молодцы, сколько там у нас?
- Качать Бусыгина! - крикнул кто-то восторженно. Газета «Автогигант» писала в сентябре 1935 года: «Кузнец тов. Бусыгин (бригада коленчатых валов) кузницы № 1 поставил 11 и 13 сентября невиданный в истории нашей кузницы и кузнечного дела вообще рекорд по выковке коленчатых валов. При норме 675 валов он 11 сентября выковал 1001 вал и 13 сентября - 1005 валов».
В последующие дни выработка неуклонно возрастала. 19 сентября А. X. Бусыгин отковал 1146 валов и завершил месячную программу цеха. Далеко позади остались не только отечественные, но и американские нормы выработки.
Летом 1936 года Александр Харитонович отдыхал в Гаграх. В один из этих дней к новатору-кузнецу приехал представитель Форда. Он предложил Александру Харитоновичу переехать в Детройт, чтобы работать там на автомобильном заводе.
- Вам будут созданы лучшие условия. И зарабатывать будете, разумеется, много больше, чем сейчас. Вы только вдумайтесь: золотом будем платить! - соблазнял деловой американец.
И Бусыгин задумался. Задумался над тем, как бы это повежливее ответить представителю американского капитала, чтобы тот не шибко обиделся, и в то же время понял, что советские рабочие себя за золото не продают. Потом махнул на всю дипломатию рукой и ответил с достоинством:
- Я работаю для своей великой Родины и всю жизнь буду ей служить. А что касается хороших условий, то я их имею и в своей стране.
Сегодня зачинатель стахановского движения в машиностроении Александр Харитонович Бусыгин - заслуженный ветеран Горьковского автомобильного завода. За большие заслуги в развитии массового социалистического соревнования, достижение высокой производительности труда и многолетнюю деятельность по внедрению передовых методов работы в автомобильной промышленности ему Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 сентября 1975 года присвоено высшее звание - Героя Социалистического Труда.

Родился 28 мая (10 июня) 1907 года в деревне Колеватовская Нижегородской губернии, ныне Ветлужского района Нижегородской области, в крестьянской семье. Русский. После окончания начальной школы работал в колхозе.

В 1931 году приехал на строительство Горьковского автозавода. После окончания строительства перешёл на работу в кузницу, в кратчайшие сроки овладев мастерством кузнечного дела и став специалистом высокой квалификации, инициатором принципиально новых методов, направленных на повышение производительности труда. Повышение производительности труда достигалось за счёт предварительной подготовки рабочего места, совершенствования станков и инструмента, оптимизации приёмов нагрева и штамповки металла, усиления трудовой дисциплины.

В сентябре 1935 года бригада, которой руководил Бусыгин, установила рекорд, отковав за смену 966, затем - 1001 коленчатый вал при норме 675 (впоследствии довёл выработку до 1146 валов). За рекордную производительность труда Александр Бусыгин был награждён орденом Ленина.

Даже Всесоюзное движение новаторов некоторое время носило название стахановско-бусыгинского. Слава о чудо-кузнеце дошла до Америки . Американские представители передали ему приглашение Форда на завод в Детройт , обещая платить золотом, на что Бусыгин ответил:

В 1935 году Бусыгин участвовал во Всесоюзном совещании стахановцев, делегировался на XVIII съезд ВКП(б), позднее дважды стал депутатом Верховного Совета СССР. Окончил Промышленную академию в Москве. Член ВКП(б)/КПСС с 1938 года.

Вся жизнь А. Х. Бусыгина была неразрывно связана с Горьковским автомобильным заводом: он работал начальником каркасного цеха, начальником участка кузнечного цеха, начальником кузнечного цеха, начальником ремонтно-механического участка. За ударный труд награждён орденами Трудового Красного Знамени, Красной Звезды и многими медалями.

Последние годы жизни А. Х. Бусыгин посвятил общественной деятельности и воспитанию молодых рабочих. Персональный пенсионер союзного значения.

Указом Президиума Верховного Совета СССР в 22 сентября 1975 года за большие заслуги в развитии массового социалистического соревнования, достижение высокой производительности груда, многолетнюю деятельность по внедрению передовых методов работы в автомобильной промышленности и в связи с 40-летием стахановского движения Бусыгину Александру Харитоновичу было присвоено звание «Героя Социалистического Труда» с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».

Звание «Почётный гражданин города Горького» А. Х. Бусыгину присвоено решением Горьковского городского Совета депутатов трудящихся от 17 июня 1976 года.

Умер 19 февраля 1985 года. Похоронен в Нижнем Новгороде на Бугровском кладбище.

Награды и звания

• Герой Социалистического Труда (1975)
• 2 ордена Ленина (1935, 1975)
• Орден Трудового Красного Знамени
• Орден Красной Звезды
• медали
• Почётный гражданин города Горького (1976)

Сочинения

• «Жизнь моя и моих друзей» (Москва, 1938 год)

Память

• Именем А. Х. Бусыгина назван проспект Автозаводского района города Нижний Новгород
• Именем А. Х. Бусыгина названа улица в городе Новосибирск
• 28 февраля 2007 года на проспекте Октября у Дома ветеранов «ГАЗа» состоялось торжественное открытие памятника А. Х. Бусыгину
• мемориальная доска на доме, где жил А. Х. Бусыгин

Б усыгин Александр Харитонович – кузнец Горьковского автомобильного завода, зачинатель стахановского движения в машиностроении.

Родился 28 мая (10 июня) 1907 года в деревне Колеватовская Нижегородской губернии, ныне Ветлужского района Нижегородской области, в семье крестьянина. Русский. После окончания начальной школы работал в колхозе.

В 1931 году приехал на строительство Горьковского автозавода. После окончания строительства перешёл на работу в кузницу, в кратчайшие сроки, овладев мастерством кузнечного дела и став специалистом высокой квалификации, инициатором принципиально новых методов, направленных на повышение производительности труда.

В сентябре 1935 года бригада, которой руководил А.Х.Бусыгин, установила рекорд, отковав за смену 966, затем – 1001 коленчатый вал при норме 675 (впоследствии довёл выработку до 1146 валов). За рекордную производительность труда А.Х.Бусыгин был награждён орденом Ленина.

Даже Всесоюзное движение новаторов некоторое время носило название стахановско-бусыгинского. Слава о чудо-кузнеце дошла до Америки. Американские представители передали ему приглашение Форда на завод в Детройт, обещая платить золотом, на что А.Х.Бусыгин ответил: «Передайте Форду, что для нас Родина дороже золота».

В 1935 году участвовал во Всесоюзном совещании стахановцев, делегировался на XVIII съезд ВКП(б), позднее дважды стал депутатом Верховного Совета СССР. Окончил Промышленную академию в Москве. Член ВКП(б)/КПСС с 1938 года.

Вся жизнь А.Х.Бусыгина была неразрывно связана с Горьковским автомобильным заводом – он работал начальником каркасного цеха, начальником участка кузнечного цеха, начальником кузнечного цеха, начальником ремонтно-механического участка. За ударный труд награждён орденами Трудового Красного Знамени, Красной Звезды и многими медалями. Последние годы А.Х.Бусыгин посвятил общественной деятельности и воспитанию молодых рабочих.

У казом Президиума Верховного Совета СССР от 22 сентября 1975 года за большие заслуги в развитии массового социалистического соревнования, достижение высокой производительности груда, многолетнюю деятельность по внедрению передовых методов работы в автомобильной промышленности и в связи с 40-летием стахановского движения Бусыгину Александру Харитоновичу присвоено звание Героя Социалистического Труда с вручением ордена Ленина и золотой медали «Серп и Молот».

Жил в городе Горький (ныне Нижний Новгород). Умер 19 февраля 1985 года. Похоронен на Бугровском кладбище в Нижнем Новгороде.

Награждён 2 орденами Ленина (08.12.1934; 22.9.1975), орденами Трудового Красного Знамени (09.01.1952), Красной Звезды (09.3.1944), медалями.

Почетный гражданин города Горький (Нижний Новгород; 17.06.1976).

В городе Нижний Новгород в честь Героя установлены бюст и мемориальная доска на доме, в котором он жил. Его именем названы проспект в Нижнем Новгороде и улица в Новосибирске.